Поселок Дальние Зеленцы, академгородокдеревушка на берегу Баренцева моря.
Координаты 69°07’с.ш. и З6°05’15″в.д., от Мурманска морским путем 150 км. Одна треть этого пути приходится на Кольский залив, а две трети — вдоль побережья Восточного Мурмана. Дорога, по которой можно на колесном транспорте доехать до «большой земли» появилась в 1972 г.
Фотография Евгения Молчановского
Градообразующее предприятие — Мурманский морской биологический институт.
Фрагмент фотографии Snowman
Этот мемуар только о строительстве в поселке — об его истории и моем в нем участии.
История. Официальная закладка фундамента под здание научных лабораторий состоялась 21 июня 1937 г.; этот день и считается днем основания новой Станции, но к ее постройке приступили в начале 1936 г., когда первый сруб жилого дома был приобретен в соседнем поселке Шельпино и доставлен в губу Дальне-Зеленецкую.
В 1937 г. в Архангельске был куплен деревянный сруб, тщательно промаркирован, разобран, доставлен в Дальне-Зеленецкую бухту и снова собран, став зданием научных лабораторий (в дальнейшем — главное здание Станции/Института). Так же перевезли здание столовой. Административный дом и электростанцию построили сразу на месте.
В 1938 г. построили еще два здания: насосную пресной воды и баню-прачечную с центральной котельной.
Окончательно все здания, начатые строительством в 1937—1938 гг., были отделаны в 1939 г., и на этом строительство первой очереди МБС, протекавшее ввиду отдаленности от культурных центров в довольно трудных условиях, было закончено». (конец пересказа статьи Ушакова П.В. В той статье более подробно описаны все эти здания 30 годов).
Из рассказа Ушакова, как и многих других, описывающих ранние годы поселка, может создаться впечатление, что институтский поселок возник в безлюдном месте. Действительно, поморы в таких местах не селились, их поселения на Мурмане располагались в устьях рек, что было важно для жизни и промысла. В Зеленцах реки нет, только небольшие ручьи, так биологам и нужен был берег, где влияние речного стока на море было бы минимальным.
Но рыбацкое становище на берегу этой губы известно с начала XVII в. В конце XVIII в. норвежский колонист Оскар Кнудсен имел здесь промысловый стан с 12 парусно-гребными шняками, на которых работали 48 рыбаков и 5 зуйков (подростков).
Постоянное население появилось на этом берегу в 1931 г. Рыболовецкий спецпоселок Дальние Зеленцы (трудпоселок №6) создан спецпереселенцами из Астраханской области. По разным данным, в нем размещалось от 1000 до 1500 человек, в 1940 он был расформирован, спецпоселенцы переведены в Апатиты.
«Дальние Зеленцы строились для спецпереселенцев, ставили щитовые бараки». Эти постройки располагались на южном берегу бухты Оскара, который назывался Факторией, Старым поселком, а потом Шанхаем.
В 1939—1940 и в 1946—1962 годах в посёлке действовал рыболовный колхоз «Зеленцы», который построил несколько десятков домиков.
1 — Главное здание Института; 2 — институтские дома; 3 — Новый дом;
4 — школа; 5 — колхозные домики; 6 — Шанхай.
Использована фотография Snowman
К началу 60-х гг. мало что изменилось. Вот что вспоминает Э.А. Зеликман:
«Было в основном 4 здания. Сам институт, (да, еще электростанция), потом жилой дом, где жили сотрудники, потом еще один жилой дом, где жили тоже сотрудники младше рангом и работники станции. Кроме этого стояло несколько десятков домишек, выстроенных Рыбакколхозсоюзом.
Потом мы выстроили еще один дом. Нам остро не хватало жилья, и кроме того, был необходим детский сад. Построили. Дали деньги, а мы наняли бригаду строителей-эстонцев, которые очень быстро и хорошо работали. В промежутках беспробудно пили».
Строительный бум забрезжил в 1972 — 1980 гг., когда директором был И.Б. Токин, Не могу ничего сказать о его научных достоинствах, но директором он был пробивным, благодаря папе, Герою Соц. Труда, вхожим в высокие кабинеты. При Токине были построены школа, столовая, детский сад и 3 жилых дома, в их числе уникальный Новый дом— кирпичное здание в 4 этажа на 60 квартир шпицбергеновского проекта, рассчитанного на заполярные условия. Тройное остекление окон, длинные широкие коридоры от одного торца здания и до другого, так что можно было попасть из квартиры в квартиру не выходя на улицу. В плохую погоду дети там бегали и ездили на велосипедах. Квартиры были разные — от однокомнатных до четырехкомнатных. В каждой квартире был раздельный санузел, горячая вода, электроплита. (Мои питерские и московские коллеги, приезжая к нам в экспедиции, удивлялись тем цивилизованным условиям жизни обитателей этого дома.
Но у тех, кто жил в старых домах, условия были гораздо хуже). В нашем доме были почта, телефонная станция и станция спутниковой связи. Говорили, что проект развития поселка предусматривал строительство 4 таких домов. В следующих трех, кроме квартир, должны были быть институтские лаборатории, детский сад, медпункт и прочие поселковые службы. Все 4 здания и школу собирались соединить крытыми переходами.
Мне как-то попался комсомольский журнал «Смена», где журналист описывал как уже существующие 4 белоснежных здания, в которых проживали все жители поселка. Судя по обилию прочей чуши, которую он написал в этой статье, его творческая командировка прошла в ресторане морвокзала Мурманска, где собутыльники травили ему байки.
Но в 1980 г. Токина сняли с должности по многочисленным жалобам сотрудников, уж очень он не подходил по характеру на должность руководителя замкнутого коллектива.
Принявший Институт в начале 80-х Г.Г.Матишов столкнулся с острейшей нехваткой жилья и рабочих помещений для старых и новых сотрудников.
Собственно, мемуары. В декабре 1983 г. я переехал в Дальние Зеленцы. Кроме научных лабораторий в штате института был эксплуатационный отдел, который возглавлял инженер-строитель. В его подчинении было несколько квалифицированных сантехников и несколько местных алкашей для общестроительных работ. В основном они занимались неотложным латанием старых зданий, но иногда, когда Матишову удавалось выбить фонды на кирпич и другие материалы, то строили что-нибудь новое. Поскольку от алкашей-строителей толку было мало, то привлекали научный состав. Иногда летом работали заезжие шабашники. Так мы построили двухэтажную кирпичную пристройку справа от здания института. На нижнем этаже были аквариальные, на втором — лаборатории.
Чтобы хоть как-то увеличить жилфонд по решению директора в Новом доме выгородили квартиры в торцах коридоров и в холлах, которые были в середине каждого коридора. В этих холлах планировались мусоропроводы, но их не сделали. Квартирки получились крошечные, с совмещенным душем и туалетом, но отдельные.
Некоторые сотрудники селились в домиках, оставшихся от рыбколхоза, по мере сил приводя их в жилой вид, но там из всех удобств было лишь электричество, а вода — в колодце, отопление — печное, деревенский туалет в сенях.
В этих стройках я был на подхвате — кирпичи поднести, мусор убрать, но потом начался проект, в котором мне принадлежала ведущая роль.
Осенью 1988 г. Геннадий Григорьевич вернулся из Москвы очень гордый собой. Ему удалось выбить у снабженцев Академии Наук чешскую полевую лабораторию для анализа кормов. Лаборатория была модульной, то есть в виде нескольких вагончиков, которые надо состыковать квадратом на выровненной площадке, подсоединить электричество, воду, канализацию и можно начинать работать. Мебель и оборудование входили в поставку. Получалось здание с несколькими комнатами разного размера. (Дальше я буду называть его «модуль»). Я уже работал в таких сборных лабораторных домах в Норвегии.
Модуль решено было отдать под мою лабораторию — Лабораторию биологии лососевых рыб, по нескольким причинам.
Во-первых, лаборатория занималась наиболее актуальной и понятной для вышестоящего начальства проблемой — товарным выращиванием лососей,
во-вторых, в значительной мере на решение москвичей передать модуль нашему институту повлияли несколько подаренных им больших соленых гольцов, которых мы привезли с Новой Земли (см. тут байку № 5),
в третьих, мои сотрудники брались привести лабораторию в рабочее состояние в основном своими силами, с минимальным привлечением строителей.
Когда контейнеры пришли в Зеленцы и мы прочитали документацию, то обнаружили у модуля существенный недостаток — он был сделан в тропическом исполнении :), для развивающихся стран Африки.
Мы подумали и решили, что будем строить вокруг него стены и крышу. У ленинградской части лаборатории проект назывался «Сделаем из модуля домик Петра 1», который, как мы знали с детства, находится внутри специального здания-футляра.
Место для строительства выделили на противоположном от института берегу — на Шанхае. Нас это очень обрадовало: чем дальше от начальства, тем спокойнее. К тому времени несколько лабораторий уже давно находились не в главном здании и преимущества были очевидны.
И началась эпопея со строительством. «Вы начинайте, а кирпич мы подвезем скоро…».
— А давайте, мы вам только на фундамент материалы дадим, а стены модуля и так хорошие.
— Вы что, не видите, что эти стены не доходят до крыши, там вентиляционные щели оставлены?
Дальше из моей докладной записки директору, до сих пор этот шедевр канцелярита помню: «Здание рассчитано на условия Африки, где преобладает вертикальный перенос осадков. В Дальних Зеленцах перенос осадков в основном горизонтальный, особенно в зимний период, в связи с чем необходимо герметичное сопряжение стен и крыши».
Как-то в пятницу мне сообщили по секрету, что в понедельник дирекция будет решать, а не отобрать ли у нас площадку под строительство, раз мы не начинаем. То, что нам не дали кирпич обсуждаться не будет.
Пришлось идти к шабашникам, которые строили что-то в поселке и уговаривать их помочь нам в субботу-воскресенье кирпичом и квалифицированной работой. За пару литров спирта они согласились. К понедельнику фундамент был залит и контур здания был обозначен кладкой в три кирпича высотой. Так мы застолбили площадку.
Застолбили даже больше, чем площадь самого модуля, чтобы пристроить тамбур, совершенно необходимый при нашей погоде, и склад. Пришлось выделить нам кирпич.
Дальше стали поднимать стены, работая в свои выходные. Попытки привлечь на субботники институтских строителей выглядели так:
— Придете в субботу, получите спирт, чтобы в воскресенье выпили, а в понедельник трезвыми пришли на работу.
В субботу с утра они уже без нас пьяные, работать не хотят или не могут.
В воскресенье приползают опухшие: — Пойдем строить, но ты нам сперва налей чуток авансом, мы похмелимся и пойдем работать.
— Нет, ребята, вы в понедельник будете с бодуна, а виноват я буду. Приходите через неделю.
Но построили. Как я потом говорил «Чтобы построить модуль пришлось залить его спиртом по самые окна».
Достраивали без меня, я сломал ногу в командировке и три месяца провел в Ленинграде.
Вернулся в самый нужный момент: Ученый Совет пришел посмотреть на модуль изнутри. А смотреть было на что — отделка была качественной. Пустые помещения казались очень большими, поэтому коллеги решили нас раскулачить. — А давайте мы здесь еще и изотопную лабораторию сделаем, — предложил секретарь парткома, он же завлаб, который давно хотел организовать в институте изотопную. .
Идея всем, кроме меня, понравилась. Но спрашивать, где все они были, пока мы это строили, смысла не было. Просто на обратном пути я тихонечко спросил Антонину Дмитриевну Чинарину, первого зам. директора, помнит ли она, сколько и куда жалоб посылали жители Шанхая, когда институт не сразу починил мостик через ручей на дороге к их домам. (Там в старых домах жили семьи не имевшие прямого отношения к институту).
— Помню, — грустно сказала она.
— А представьте, куда они станут писать, если рядом будут работать с радиоактивными изотопами.
— Но они же не узнают!
— Узнают, узнают, можете не сомневаться, — заверил я ее.
Так что вопрос был снят. А когда мы привезли со склада и расставили мебель, то стало понятно, что лишнего места у нас нет.
Работали мы там очень хорошо. Дирекция любила показывать нас важным гостям, в том числе и зарубежным, поскольку с чешским оборудованием и мебелью мы выглядели очень современно.
В здании Института была уборщица, а в тех лабораториях, которые размещались в других местах, убирались сами сотрудники. Для больших уборок звали Ульяну Ивановну, когда-то первую красавицу рыбколхоза, а в мои времена совершенно спившуюся бабку. Расплачивались спиртом. Мы тоже позвали ее пару раз. Убирала она очень хорошо, но при этом так материла жизнь и сотрудников, засравших объект, что уши вяли. Да и выхлоп от нее был такой, что рядом находиться было тяжело, а одну ее тоже нельзя было оставить — подворовывала. Так что когда я, пройдя по лаборатории, говорил: — Что-то грязновато у нас, надо бы Ульяну позвать, — то девочки понимали намек и быстро брались за уборку.
А сама Ульяна, встречая меня в поселке, кричала: — Товарищ Черницкий, а каково санитарное состояние вверенного Вам модуля?
В начале 90-х началось сокращение штатов, лабораторию закрыли, сотрудники разъехались. В 1994 г. и я перебрался с южного берега Баренцева моря на северный берег моря Красного.
Но модуль стоит до сих пор, насколько я понимаю, в нем теперь основная лабораторная база для работающих в Зеленцах специалистов и студентов.
И последний эпизод моего участия в зеленецких стройках. К тому времени я защитил докторскую, получил квартиру в Мурманске, куда уже перебрались многие подразделения института, но поселок еще был живым и я предпочитал жить там. Больше свободы.
И вот зовет меня Вилорий Бакиевич Хасанкаев, мой приятель еще со школьных времен, а тогда отвечавший за поселок зам. директора и говорит: — Ты докторскую написал, тебе теперь делать нечего, а у меня людей нет, пойди помоги стекло разгрузить.
Специализированный грузовик привез контейнер оконного стекла. Мы приоткрыли створку контейнера и из него посыпался ручеек осколков. То ли по дороге растрясло, то ли еще что, но ни одного целого стекла там не было. Выбрали куски, которые годились хотя бы для остекления форточек, а остальное похоронили в специально вырытой яме, о чем и составили акт на списание.
Приехал я в Мурманск, зовет меня главбух, машет этим актом:
— Саша, ты же доктор наук, чего ты акты на списание стекла подписываешь, это не твой уровень?
— Вера Семеновна, да я не только акт подписал, я еще и стекло это лопатой разгружал…
Все фотографии, кроме трех первых, выполнены директором ММБИ д.б.н. Михаилом Владимировичем Макаровым специально для этой публикации 2/10/2023 г.
